Помимо своей композиционной, организующей пространство кадра функции, «дыванкі» и «посцілкі» выполняют на снимках важную символическую функцию. «Посцілка» или «дыванок» репрезентируют не только традиции и материальное благополучие семьи, но и отсылают к старшей женщине-хозяйке, либо сама являлась создательницей «посцілкі», либо, заказав ее или дыванок у мастерицы, выразила в ней свой вкус и понимание красоты.
Так, в кадре вступают в диалог образы стены дома как чего-то сурового и надежного (укрытие для семьи, созданное мужчинами) и дыванкоў, на эту стену помещенных, – элемента текстильного интерьера, созданного женщинами для организации внутри дома некого семейного, упорядоченного и украшенного микрокосма. Важно здесь, что нечто принципиально внутреннее переносится вовне – на стену дома. Текстиль, который покрывал ложе или висел над ложем, становится чем-то сродни штандарта или гобелена с семейным гербом. Но, в отличие от разнообразия геральдических символов, которые могут передавать широчайший спектр кодированных посланий, «дыванок» с орнаментом передает свой главный месседж именно с помощью этого «переноса», «выворачивания наизнанку» крестьянского дома, который демонстрирует на фотографии, снятой во дворе, самую свою символическую сердцевину.
Причем, «дыванок» или «посцілка» объединяет в себе черты двух других центров домашнего мирокосма – иконы и очага-печи. Подобно очагу, они представляют собой нечто рукотворное и также отсылают к женщине-хозяйке. Подобно иконе они являются, пусть и более простыми и не подразумевающими поклонения, но все же символически организованными изображениями.
Можно сказать, что дыванок за спинами членов белорусской семьи – это перенесенный вовне символический очаг дома, объединяющий их вокруг себя, который, помимо огня, согревающего и готовящего пищу, вбирает в себя традиционные символы, вытканные на нем и отсылающие к основным мотивам здоровья, плодородия и природных стихий. А фотографии членов семей, старших родственников, снятые на фоне дыванка и помещенные «обратно» в интерьер сельского дома, образуют новую, светскую, семейную иконографию, дополняющую иконографию религиозную. Так технология фотосъемки становится частью практик самопонимания и конструирования образа настоящего и будущего для белорусских крестьянских семей.